Стара и беззуба сидит у мусорных баков,
но весела, хвостом расчищая снег,
Как по команде, уснув на холодных лапах,
все ждет, что однажды придет за ней человек.

Сквозь взгляд ее смирный мелькают десятки ботинок,
она не привстанет с земли, не поднимет глаз.
Лишь только своим тычет носом из множества льдинок
меж лап, чтобы только согреться немного сейчас.

Над ухом ее пролетают со свистом пакеты.
И бак под завязку наполнен, кладут впритык.
И в поисках заплесневелой вчерашней котлеты
она подползет и просунет в пакет язык.

Оближет все стенки, чтоб уловить только запах,
а запах зачем? Все равно ведь урчит живот.
И снова во рту комок из снежинок на завтрак,
и панорама из быстрых прохожих ног.

Одни сбавят шаг, посмотреть чтоб ей в глаз пучину,
другие погладят рукой или просто пнут.
Но знает она, что в ее последнюю зиму
не ждет ее пряник, а только болезненный кнут.

Но в сердце собачьем не гаснет надежда на встречу,
пока между лап не остынет согретый нос.
Она не бежит уже к человеку навстречу,
чтоб вновь разорвать пакет, что в руках он нес.

Толпа стала реже теперь подходить к старухе,
прикладывать руки в перчатках, погладив лоб.
И пышными хлопьями снег среди зимней скуки
ее бездыханное тело сметёт в сугроб.

***

Безмолвные прикосновения красноречивее слов,
Которые можно сложить в великие оды.
Как украсть до рассвета тебя у холодных ветров?
Чтобы не разозлить и не вызвать каприз непогоды.

Подняв руки в мольбе, расспросить у седых облаков,
Сколько отведено нам ещё совместных восходов?
Как нет четких имён у безликих твоих берегов,
Так же нет капитанов у всех моих пароходов.

И тогда в темноте мне дорогу укажет звезда,
Что послала ты ночью в холодное хмурое небо.
Я найду тебя там, где под толстыми корками льда,
Как под сна покрывалом, спит сладкая робкая нега.

Я найду тебя там, где, быть может, я утону,
Задыхаясь, где кану в соленые моря глубины.
Но прошу, не спасай меня, если пойду я ко дну,
Ведь в объятьях морских мы навеки будем едины.

***

Есть место, где куют для нас любовь
-А где же ?
-Называется душа. Преобразуя ледяной поток, ее куют спокойно, не спеша
-Поэтому любовь так долго ждут?
-Конечно, ведь пока она создастся, проходит стадии «влюблённости» и «друг», и живёт до стадии «расстаться»
-А сколько времени ей суждено прожить?
-Всегда по разному, зависит от людей, ведь если ты ее будешь беречь, она останется до окончанья дней. А если ее рушить, разбивать, она продержится совсем недолго.
-А может долго? Мы не можем знать…
-Тогда не будет вовсе в этом толку.
-А если нет души, откуда взять любовь? В других частях же нет для ковки места
-Раз нет души – так не нужна любовь, раз нет души – любить уж бесполезно.

***

Упала люстра. Внезапно! Внезапно упала жизнь!
Люстру можно ввинтить обратно. Поставь лестницу и держись.
Прикрутил? Живи дальше со светом. Раз не смог, следуй темноте.
Ощущай руками предметы. Только не разбей лоб нигде.

Чтоб из ямы выбраться снова, нет готовых условий и схем.
Эту лестницу мы сами строим доказательством теорем.
Выбивая ногами двери: то пустые, то не туда,
То не к тем прорываемся целям, то не в те едем города.

Ведь любой из жилищной конторы, скажет, что кирпич на кирпич
Да еще и промазать который, так, чтоб не обплевался Кузьмич,
Дело долгое и не из легких, зато строится прочный дом,
Дело долгое, но для стойких, он сто лет простоит потом.

Так и в жизни: упал и взглядом оценил новый фронт работ,
Пусть сначала выходит коряво, а в уме ты держи исход.
Уложи под подошву фундамент. Новый уровень уже взят.
Пока кто-то в углу страдает, ты построишь цветочный сад.

Ты посадишь там орхидеи, если любишь копаться в земле
Делай сам, если нет, чужие идеи в этом деле помогут тебе.
Вместо частного дома построил, уже целый жилой квартал.
Помнишь план? Все тебе знакомо, ты на дне его представлял.

Если не потерять сноровку, то до неба достать рукой.
Жизнь устраивает тренировку, только тем, кто живет головой.
Вот ты встал, огланулся снова, стало лучше, чем было «до»,
Знай, что это не жизнь сурова, если вдруг не помог никто.

Это дно пробивает каждый своим собственным метражом.
Если, вдруг, подойдут однажды и помогут построить дом.
Помоги же и ты кому то заложить пару кирпичей,
Ведь кирпич поднимать не трудно, а со дна человека сложней.

Ой, я месяц назад сочинила

а про стыдобищу -

Вы это не о моём произведении ??)))

Жил-был философ в Сергаче
Он верил книгам Ринпоче
Любил французские коржи
И слушал аппарат LG
Ещё любил читать Жорж Санд
Глотая антидепрессант
Трудиться не любил и жил
Не напрягая своих жил
И весело блестя очами
Он истину искал ночами
Но гения жизнь оборвалась
Коржей он переел вчерась..

Мне очень понравилось.

Жизнерадостно о нашем

Вот немного моих работ:

Красиво ! Вторая снизу вообще понравилась очень.

Maria Medinskaya, вау!!! Это какое же терпение нужно, и рука твёрдая...

Сергей Муром,

Сергей Муром, Спасибо большое!)
А вы каким творчеством поделились, интересно мне) а то много страниц тут..

Сергей Муром, Восхищаюсь людьми, которые умеют вот так сочинять стихи) Красиво!

мы, давно очень

– Доброе утро, Андрей. Выпил таблетки?
– Кажется, да. Но они не работают, я в вечном тревожном трипе, сгораю от тревоги, разрываюсь на части и как-то пытаюсь окончить школу. На половине уроков не присутствовал. Физ-ру вообще с 8 класса игнорировал, чтобы не показывать порезы. Не всем такое внимание нравится. Весь опустошеннный, уничтоженный, забытый, на помойку выкинутый – оторваны аксон от нейрона, не работающее дедридовое дерево, не выпускающее сигналы счастье, да тот же серотонин в синапсы. На меня не действуют транквилизаторы. Так от первого врача я попал в ПНД, сожрав всю пачку и впав в ажитацию и раж, разрезая руки и размазывая по стенам. В подарок получил галоперидол, даже с циклодолом в двойной дозе выворачивало назад по три раза на дню. Попал в карантин — никаких родителей. Жалкое подобие общения в виде тетрадных записок. Ах да, раздобылся спичками чтобы всех в покер научить играть. Наверное, самое теплое воспоминание. По телевизору говно шло вроде реальные пацаны. И в единение с медицинской каторгой в будущем растворился мой мир. Я перепробовал половину антидепрессантатов, как оказалось они только расскачивали мои своеобразные атипичные качели «апатия — ажитация». Дальше меня преследовал только ад, каждую минуту словно вечность в своем четырех часовом сне, переживая ад, сердце на холтере помнится билось ночью под 140 — сон у меня был прекрасный. Прошел курс ЭСТ она же электросудорожная терапия и АКТ — атропинокоматозная терапия. Первое скучное, наркоз, мышечные релаксанты чтобы не было судорог и заряд. А после второго сутки галлюцинаций, которые ты не помнишь, но другие очени даже. Печатать на книжке как на ноутбуке и прочие прелести. Собственно, я расстворенный в вечности психиатрических туннелей изуродованных дней, сожженных оскоминой разрыхленнного как песок в песочнице сознания. И таблетки, без них я жить не могу, с ними я становлюсь в разы неадекватнее. Выбор между выборами в Южном Парке, я слишком интеллегентен.
– Андрей, ты в курсе что натворил? - наверное самый частый вопрос, – Андрей ты еще живой? Ты хоть с одним одноклассником общался, ты хоть кому-то говорил, ты вообще с кем-то в живую говоришь?
– Мне приходится отвечать нет, несколько даже стыдливо, безысходность и арктическим холодом больно.
– Андрей, - как часто ты упарываешься легальными препаратами с наркотическим эффектом? Постоянно? Ты вообще хочешь жить?
- Нет, не хочу. Точка.

В забытых ветрах бескрайних пустынь в иных мирах, где я родился здоровый я прокалывал себе в солидарность сонную артерию, обестыженный мальчик, которого считают воплощением морали выживает в чатах телеграмма среди таких же больных. И чего можно добиться постоянно себя уничтожая? Ничего – только сердце свое убивая…

Если это мастер слова...

Я дыхание умирающей осени, я бестолкова падающая на людей мгла, мои глаза - это звезда, а сам я олицетворяю рай. Я пустого шелка объятие в её складке платья, и мне тепла всегда будет мало. Родился из пустоты, чтобы жить. И дать себе сил мир изменить. Но, кажется, порою все так бессмысленно, и звезды взрываются искрами…

Ночь. Я ничего не жду. Не жду тебя, кто бы ты не была. Моя подруга луна, звезда моя душа. Еще чуть-чуть и я сгорю, разорвусь как натянутая струна, издав невыносимый звон. Каждую ночь я думал о том, как мне жить. Как мне наконец-то себя полюбить.
Кем я был в этих фарфоровых дня? В песках бескрайней мглы, где видно отражение луны. И сон я люблю, но он меня нет. Слепит глаза мне свет. Не ждать, значит не надеяться. Умирать так рано - но и в это тоже можно с трудом поверить.

Отвергнуть то что дали, выкинуть желанья, и забыть о рае, в котором моя душа в первый раз засияла. Хоть кто-то услышьте меня. Я еще жив, я еще дышу, опускаясь шрамами в бесконечную мглу, сотканную из несбыточных желаний, и их звезд, которые потеряли сияние. Мне бы сделать еще шаг и вперед. Кто-нибудь начните обратный отсчет. Миг, рваная бумажка, огонь и тишина. Я смотрю как умирает мною написанное - как вместе с ним в небо улетает душа…

Верить — значит дышать, дышать значит в жизнь верить. Мне так казалось. Человек дышит, чтобы жить, чтобы не оборвалась его тонкая нить. И как бы он хотел забыть — он сделает вдох до последнего шага. А затем разобьется как хрустальная ваза от безнадежности пол. Его осколки порежут тех, кто с ним рядом был. Он ранит их, но уже не себя. Он забудет, что такое тепло. И что мир это ничто.



Знаешь, любить, кажется, так просто. Только вот ответственность не существует отдельно от любви. Игра инстинктов, правда? Если животное — то смирись с этим. И ты должен дальше жить, если не забыл, зачем засыпал на острие иглы, зачем искал самого себя, там куда нельзя…

Белый снег осыпает мир, но и в нем грязь ботинки и машины буду вить. Ах, на секунду бы забыть, что я такое — почему несуществующий бог мною так недоволен. Вспыхнуть спичкой, обратив лес в пепел, дать новую жизнь чьим-то детям. История заблудших душ, уносящих меня в мой мир, где я умру… Я дышу ради вас, но мне так больно, и крик не слышно, и дыхание мое неровное. Не буду жить притворяясь ангелом, и быть может я сам дьявол, а это моя кара…

Дойти до ручки, вылететь в окно. Земля обратит всю веру мира в ничто. Умирающая планета — раненные паразиты. И мы её должны будем быть убиты. Ничего не дали, но разрушили. И испоганили сверканием золота свои кристально чистые души. Я не нужен — ты не нужен. Протяни руку к небу, дыхание осени почувствуй. Упади в белый снег январским утром, смотри в сугробе на звезды, они похоже на море, и их не видно из бетонных клеток галогенного освещения. Ой, моя рука… Вся в крови она!

Каждый шрам это памяти о бое. Я сражаюсь с собой, но скоро скажу довольно. Начертить линейкой линию жизни, зачем мне жить без смысла? Если согрею, стану ярче, но скорее всего потухну и упаду в бездну до самого дна. Зачем я ранил себя снова? Почему меня умиротворяет вид крови? Сколько нужно доставить боли, сердце, чтобы ты отпустило? Или ты все таки сведешь меня в могилу? Я буду ждать последнего вздоха, и правда, нужно ли, сколько?..

Стою над бескрайней бездной, и мне остался один шаг… И никто не остановит, все обратится в прах. Смерть мне нужна. Мне нужно искупление за бессмысленность своего рождения. Цветок, что завял, потому что болен. И никакой анестезией его не спасешь о свободы воли. Каждый волен сделать свой последний шаг — и может ли чья-то рука предотвратить крах?

Втыкаю спицы в шею, соединяюсь с кометой, и смотрю на холодные звезды, что скоро станут пеплом. Я осмыслил смысл существования — нет, мне не нужно открывать ворота к раю. Я уйду в безграничность вселенной, буду скитаться, пока не стану космической пылью. Во всех отражениях буду искать тебя, моя звезда, моя единственная звезда! И вдох сделанный, и вся во мне ртуть. Пускай у меня не получится уловить суть. Ведь жить я больше так не могу!

Я очнулся, мир пеленает снежный вальс. И я зачарованно смотрю. Я больше ничего не жду. Еще чуть-чуть и я дойду. Упаду в объятие неба. Не увижу больше солнечного света. Знаете, я не помню как кончился день, и зачем все это? Я создан игрушкой, которая негодна, выкинуть её давно пора на помойку. Да только и там светят звезды, а мои глаза навсегда утонут в пустоте. Ты ждала меня, пустота желанная? Дитё отвергнутое раем? Можно хоть на секунду испустить свое сияние? Я так рад, шаг был сделан — исчезаю...

Андрей, очень красиво!!!

Раньше писал музыку и песни, мне нравится творчество, но, в связи с болезнью, этот творческий потенциал сильно ослаб, поэтому больше 2 лет уже ничего не пишу.

Все